На пятый месяц войны российское общественное мнение о так называемой «специальной военной операции» поделилось условно на три лагеря. На одном полюсе — лагерь кровожадных. Программа их партии проста: «Ни шагу назад! Стереть укропов и их города с лица земли! А будут сопротивляться — ударим ядерным! Они все сдохнут, а мы в рай попадем». На другом полюсе — лагерь несогласных с тоже всем известной риторикой: «Война — это зло! Путин — военный преступник!»
Лагерь сомневающихся
Обсуждать позиции этих двух противоположных лагерей не имеет смысла: у них нет ничего общего, их взгляды на мир никогда не сблизятся и, самое главное, они составляют меньшинство. Гораздо важнее и интереснее, как мне кажется, говорить о тех, кто посередине, — о лагере сомневающихся, о тех людях, которые рассуждают так: «Война — это зло, но…» — и за этим «но» следуют самые разные тексты:
- на войне всегда нужно поддерживать своих;
- раз уж Путин затеял эту войну, мы не можем ее проиграть, иначе России конец.
Сначала эта риторика казалась мне лайтовым дополнением к программе «кровожадных», этаким манифестом «приличных патриотов»: вроде бы нехорошо поддерживать массовое убийство украинцев, но еще хуже желать поражения своей армии. Но когда я начал слышать отголоски этой риторики в рассуждениях многих людей, в том числе тех, кого я сам считаю приличными, то понял, что речь идет о куда более массовом явлении.
Переубеждать тех, кто считает, что людей — какой бы они ни были национальности — нужно убивать, бессмысленно. Это все равно что пытаться вразумить отсылками к толстовству несущегося на тебя маньяка с топором.
А вот взглянуть на аргументы сомневающихся, думаю, важно, потому что во многом от их мнения и действий зависит, когда закончится война и что будет с Россией дальше.
На войне нужно поддерживать своих
Выступать против своей армии всегда трудно, потому что, как правило, это чревато обвинением в предательстве. Не только в прямом уголовном смысле слова, но и в общественном. «С кем бы где бы мы ни воевали, поддерживать нужно своих», — так думают многие даже из тех, кто до начала войны с Украиной ни за что бы за эту войну не проголосовал.
Однако этот аргумент не выдерживает критики, потому что история знает много примеров, когда граждане выступали и даже воевали против армии своей страны, если она вела несправедливые войны. Я не буду перечислять все, а приведу лишь тот, с которым не поспорит даже российская пропаганда. Это «Красная капелла».
Так во время Второй мировой войны немецкие нацисты называли движение Сопротивления в Германии и странах Европы. Среди противников фашистского режима были как самые обычные немцы — журналисты, юристы, священники, так и высокопоставленные офицеры вермахта. Со школьной скамьи мы знаем: немецкие фашисты — злодеи, немецкие антифашисты, многие из которых были казнены за свою деятельность, — герои.
Сегодня никто не может отрицать, что немцы, воевавшие против армии Гитлера, сделали правильный моральный выбор.
Так считают даже российские пропагандисты и сегодняшние сторонники войны в Украине. (Почитать, что они пишут об этом, можно здесь: 1, 2, 3.)
Пример «Красной капеллы» лишний раз напоминает: если твоя армия вторгается в чужую страну, сносит ракетами и танками целые города, массово убивает мирных граждан, насилует женщин и объявляет какой-то народ достойным уничтожения, то нет ничего стыдного в том, чтобы выступать против своей армии. Стыдно как раз этого не делать.
Если Россия проиграет, то ей конец
Этот аргумент перекочевал из методичек пропагандистов в головы «приличных патриотов». На протяжении четырех месяцев симоньяны, соловьевы, киселевы и другие пугают всех тем, что если Россия не выиграет, то превратит планету в ядерную труху. Эта риторика в первую очередь направлена не на Запад, а на свое население, чтобы оно в трепете терпело войну до тех пор, пока власть не объявит об окончательной победе, и ни на секунду не задавалось вопросом: «А может быть, хватит?»
Этот прием работает. «Война зашла уже так далеко, что, как бы я ни ненавидел Путина, как бы ни был изначально против всего этого дерьма, но сейчас у нас не осталось другого выхода. Если мы не победим, то России просто конец», — говорил мне один знакомый, в когнитивных способностях и «приличности» которого я не сомневался.
Ну что ж: давайте на время согласимся с этим аргументом. И попробуем представить, что случится в обратном случае — если Россия выиграет?
Давайте представим, что сбылся самый желанный сон Путина. Киев пал, Харьков пал, Одесса пала, Кадыров танцует лезгинку перед администрацией президента Украины с отрезанной головой Зеленского, Шойгу на белом олене принимает парад победы, Медведева вывели из запоя и назначили гауляйтером Малороссии, Макрон и Шольц звонят Путину с извинениями, но не могут дозвониться, потому что он — отец нации, собиратель земель русских — стоит с невозмутимым лицом на трибуне на Майдане и спокойно, с осознанием своей правоты и величия исторического момента, смотрит на многокилометровую колонну шаркающих по Крещатику пленных бандеровцев.
Представили? Теперь давайте зададимся вопросом: «А что будет дальше?» Как бы мы ни прокручивали этот вопрос в голове, в конечном итоге мы все равно остановимся, по сути, на двух вариантах:
- либо российская армия уйдет из Украины, оставив после себя горы трупов, уничтоженные города и новую марионеточную власть в лице «золотых батонов», сбежавших из Украины в 2014 году;
- либо оккупационные войска останутся в Украине до…
А вот до каких пор — поговорим дальше.
Итак, Россия победила. Что делать дальше армии? Уход из Украины — вообще не вариант. Мы все знаем, с какой легкостью украинцы сбрасывают неугодную власть. После того как последний российский танк пересечет границу Украины и России, украинцы с большим энтузиазмом сожгут назначенного оккупантами гауляйтера Медведева в чане с его собственным самогоном, который он варит в Ивановской области в своей усадьбе под Плесом. И тогда снова начинай «специальную военную операцию» по денацификации и последующей сакрализации сожженного мученика Дмитрия.
Если без шуток, то, уверен, ни у кого нет сомнений: украинцы не будут жить по правилам Путина, если в стране не будет стоять российская армия.
Значит, остается только оккупация. Но этот вариант даже хуже первого.
Во-первых, это просто невозможно: у России нет столько солдат, чтобы оккупировать одну из крупнейших стран Европы. Население Украины — порядка 40 миллионов человек (хорошо, пусть минус пять миллионов беженцев). Для поддержания оккупационного порядка нужно выдержать соотношение один оккупант к 40–50 местным жителям. Где Россия возьмет более 700 тысяч солдат? Да хотя бы половину, учитывая, что и те 200 тысяч, что вторглись в Украину в феврале, собирали по всей стране.
Во-вторых, уверен, даже самый наивный российский солдат понимает, что его ждет в оккупированной Украине после Бучи, Ирпеня, Мариуполя, ракетных обстрелов Киева, Харькова, Кременчуга, после всех изнасилований женщин и убийств стариков.
Уже сейчас в оккупированном Херсоне, в котором всю жизнь местные жители говорили по-русски, русские оккупанты столкнулись с партизанским движением: машины назначенных ими гауляйтеров взрывают пачками. Теперь представьте, что будет на улицах оккупированного Киева, оккупированной Одессы или оккупированного Харькова.
Российских солдат будут ночью резать в переулках, расстреливать из-за угла, взрывать на перекрестках, травить в ресторанах и топить в Черном море. И это будут делать не только бывшие солдаты ВСУ, это будет делать вся Украина: дети, жены, отцы и братья тех, кого убили русские.
В-третьих, оккупационный контингент нужно кормить. Если российский «приличный патриот» готов смириться с первыми двумя неурядицами — то есть с тем, что России нужно провести мобилизацию и отправить всех мобилизованных поддерживать оккупационный порядок в Украине, и с тем, что каждый день в Россию будут возвращаться десятки гробов с солдатами с перерезанным горлом, — так вот, если наш «приличный патриот» на это готов, тогда он должен быть готов и всю свою жизнь работать только на кормление оккупационного контингента. Потому что до тех пор, пока в Украине будет находиться последний российский солдат, Запад не снимет санкции, не вернет арестованные резервы и не начнет снова покупать российские нефть и газ. А это значит, что в России с каждым годом будет все больше безработных, нищих и больных.
Кто-то может заметить, что российская армия и не планирует оккупировать всю Украину. Достаточно уже завоеванных территорий и Донбасса, который, как надеется российская власть, будет завоеван в ближайшие месяцы. Но даже если допустить, что это так, то мы все хорошо понимаем, что война не закончится, пока у Украины есть армия и избранный народом президент. А значит, Россия все так же будет стоять перед той же тупиковой развилкой.
Вот и выходит, что сегодня настоящий патриот России — если мы согласны с тем, что патриотизм — это желать, чтобы твоя страна существовала и процветала, а не пытаться всеми силами у…ть ее об стену, — должен делать все от него зависящее, чтобы, во-первых, российская армия как можно скорее ушла из Украины, а во-вторых, чтобы как можно скорее закончился путинский режим. В противном случае, если война затянется на годы, то либо у России не останется армии, либо ее армия придет домой сама. Чем это может закончиться, мы хорошо знаем из истории.
Материал впервые был опубликован в издании «Важные истории».
