На последнем фото дознавателя полиции Николая Корохова в ВК он несет дочку на плечах, а жена Екатерина делает селфи. На них надеты солнцезащитные очки. Вся семья улыбается.
Через неделю Николай Корохов застрелился в своем кабинете. Он оставил записку, в которой обвинил в своей смерти начальство и попросил прощения у семьи.
Корохов несколько раз просил перевода в другое место, потому что ему не хватало денег кормить семью.
Основатель паблика ВК и телеграм-канала «Омбудсмен полиции» Владимир Воронцов рассказал The Moscow Times, что руководство полицейских часто прячет или уничтожает предсмертные записки, чтобы скрыть реальные причины самоубийств.
«Первыми на места прибывают руководители, а когда самоубиенный обвиняет руководство, естественно они не заинтересованы в том, чтобы это стало достоянием гласности. Поэтому ситуации могут быть самыми разными. Как правило, (начальники — МТ) стараются спихнуть на семейные проблемы, которые также вызваны работой, но они об этом тактично молчат», — поясняет Воронцов.
Он добавляет, что сотрудники работают в условиях сильной перегрузки и у них огромное количество «бессмысленной бумажной работы». «Их ругает начальство, оскорбляет, угрожает, и все в таком духе. Жена пилит, что “ты не уделяешь нам время” и в какой-то момент наступает точка кипения».
По данным паблика ВК «Омбудсмен полиции» в 2018 году более 50 сотрудников покончили с собой (данные собираются по сообщения СМИ и информации поступающей Воронцову). На момент публикации статьи МТ нашла данные о 26 случаях, но даже за время работы над статьей эта цифра увеличивалась.
МВД не публикует никакой информации о количестве самоубийств в полиции, только общее количество смертей за год.
В 2018 году, по данным РИА новостей со ссылкой на пресс-службу МВД, в России погибло 446 сотрудников полиции. Если за прошлый год более 50 сотрудников покончили с собой, то свыше 10% всех смертей полицейских — самоубийства.
Пресс-служба МВД не ответила на запрос The Moscow Times о комментарии.
Глава профсоюза полиции Михаил Пашкин рассказывает, что среднестатистическим сотрудникам платят по 35 тысяч рублей, и полицейские работают без выходных.
«Я считаю, что это доведение до самоубийства. Когда работают без выходных, когда должны работать сутки через трое, а работают без выходных и отпуск не дают», — заявил он The Moscow Times.
По оценке Пашкина, количество самоубийств среди сотрудников достигает 200 за два года. Он добавляет, что точную цифру невозможно сосчитать не только из-за отсутствия официальной статистики, но и из-за того, что руководство уничтожает или прячет предсмертные записки.
Он соглашается с Воронцовым в том, что МВД скрывает реальные причины. Пашкин добавляет, что МВД пытается представить главной причиной отношения в семье, «а на деле работают без выходных, а потом стреляются».
Психолог Вероника Ерофеева считает, что главная причина высокого уровня самоубийств в полиции — палочная система.
«Сотрудники не справляются с теми задачами, которые ставит им руководство, вынуждены совершать должностные преступления, приписывать несуществующие правонарушения или провоцировать граждан на совершение их». Ерофеева добавляет, что в такой системе даже самый честный полицейский так или иначе вынужден идти на сделку со своей совестью.
«Жернова мельницы перемалывают несчастных работников и выплескивают их, — поясняет Ерофеева, — с человеком обращаются как с мусором, извините за каламбур».
При этом, у МВД есть система психологической помощи сотрудникам.
Начиная с 2004 года в каждом отделении есть штатный психолог для оказания помощи полицейским. А согласно приказу МВД об основах организации психологической работы в органах внутренних дел психологическая работа — «деятельность, направленная на формирование у сотрудников профессионально важных психологических качеств личности, психологической устойчивости и готовности к эффективному выполнению оперативно-служебных задач».
И Пашкин, и Воронцов считают, что система психологической помощи не работает.
Глава профсоюза полиции Михаил Пашкин рассказывает, что психологи находятся в подчинении начальника отдела, и «они существуют только для того, чтобы списывать неугодных ему людей».
«Омбудсмен полиции» Владимир Воронцов считает, что система психологической помощи является «абсолютной фикцией».
«Психолог это скорее карательный инструмент в руках начальника», — поясняет Воронцов. Он добавляет, что каждый сотрудник понимает, что при переводе или повышении он проходит согласование с психологом. И прийти к психологу и рассказать свои проблемы означает поставить крест на передвижении. Основания увольнять сотрудника не будет, но следующую проверку психолога он уже не пройдет.
«Я не знаю ни одного сотрудника, который бы считал систему психологической помощи эффективной или бы обратился к штатному психологу за помощью», — добавляет Воронцов.
Теща капитана полиции из Казани Марата Абзалеева говорит, что любила его как родного сына. Венера Фасхутдинова рассказывает, что у Марата были хорошие отношения с женой, что он недавно получил второе высшее образование и они с женой взяли ипотеку. Абзалеев был верующим, но из-за службы у него редко получалось ходить в мечеть.
Марат Абзалеев утром 7 октября собирался пойти в зал и взял с собой сумку с вещами. Днем он позвонил жене и сказал, что заберет ее вечером, и они вместе поедут на день рождения друга.
В этот же день Абзалеев с двумя коллегами пошел на стрельбы. Коллеги выстрелили в мишени, а Марат выстрелил себе в висок.
Фасхутдинова добавляет, что дома он никогда не говорил о своей работе.
Эта статья была опубликована 23 октября в англоязычной версии сайта.
